А вот что сообщают у нас: ни разу, ни в одной газете слово "наркодилеры" не было произнесено, и создаётся впечатление, что такой версии не было вообще. При том, чот безусловно среди такой молодёжи есть наркодилеры. Так что это - обыкновенная ложь российской прессы, она уже мало удивляет. Происходит расследование, потому что совершенно непонятно, почему эти мальчики так стремились убежать. По полицейской версии, у них не более чем хотели проверить документы, а это никогда ничем не грозит. Тем более, вполне легальным мальчикам (возможно даже, они граждане, я не знаю). Т.е. обстоятельства действительно неясны, и возможно, вина полиции есть, а возможно, нет. Что до обстановки, то находясь в Париже и разговаривая с людьми, невозможно обнаружить, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Я бы даже сказал, что реакция недостаточна - вполне возможно просто ничего об этих событиях не услышать. Степень опасности? Пока что опасность свелась к сожжённым машинам - для Парижа необычно, а в Мелузе и в Страсбурке дело житейское. Мне ни разу никто не объяснил, зачем они жгут машины и чьи - вроде им всё равно, чьи, они могут оказаться принадлежащими таким же точно арабам. Не пострадал, вроде бы, пока что ни один человек, кроме сгоревших в трансформаторной будке. Как-то непохоже это на "охваченный волнениями город". Но вот селить туристов в Сен-Дени я бы действительно не стал, и раньше тоже - неприятно там. Вообще в северных пригородах неприятно, и жильё там куда дешевле, и драки случаются. Тут говорилось, что во всём мире пресса сообщает одно и то же. Не знаю про этот раз - я бы удивился, но не смотрел, не знаю. А вот что когда во Франции случаются обыкновенные ежегодные стихийные бедствия - лес горит, или наводнение - то только из России нас спрашивают, живы ли мы ещё, вот это точно.
no subject
Тут говорилось, что во всём мире пресса сообщает одно и то же. Не знаю про этот раз - я бы удивился, но не смотрел, не знаю. А вот что когда во Франции случаются обыкновенные ежегодные стихийные бедствия - лес горит, или наводнение - то только из России нас спрашивают, живы ли мы ещё, вот это точно.